гр. agioths, лат. sanctitas), одно из фундаментальных понятий христианского учения. Его основной смысл состоит в причастности человека Богу, его обоженности (см.: обожение), в его преображении под действием благодати Божией. В преображенном человеке восстановлена его не поврежденная грехом природа, его соединение с Богом как "чада Божиего". Основой этого восстановления является Боговоплощение, восприятие Христом человеческой природы. Поскольку во Христе человеческая природа была обожена, это открыло путь к Богу и для всего человечества: христиане, следуя Христу, соучаствуют в его Божестве по благодати и становятся святыми. В Первом Соборном послании апостола Петра он, обращаясь к христианам, говорит: "Но вы - род избранный, царственное священство, народ святый, люди взятые в удел... Некогда не народ, а ныне народ Божий; некогда непомилованные, а ныне помилованные" (I Петра 2. 9-10). Вхождение в святость совершается через Христа: "Но, по примеру призвавшего вас Святого, и сами будьте святы во всех поступках; ибо написано: будьте святы, потому что Я свят" (I Петра 1. 15-16). Это понимание христиан как народа Божиего основывается на словах самого Христа, сказанных Им Его ученикам: "В тот день узнаете вы, что Я в Отце Моем, и вы во Мне, и Я в вас" (Иоан. 14. 20); Христос "тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими" (Иоан. 1. 12). Имея в виду именно это понимание святости, апостол Павел обращается к христианским общинам как к собраниям святых: "Всем находящимся в Риме возлюбленным Божиим, призванным святым" (Рим. 1. 7); "всем святым во Христе Иисусе, находящимся в Филиппах" (Фил. 1. 1); "находящимся в Ефесе святым и верным во Христе Иисусе" (Ефес. 1. 1); "церкви Божией, находящейся в Коринфе, со всеми святыми по всей Ахаии" (II Кор. 1. 1).
Понимание христианской общины как общины друзей Божиих, "святого народа" с наибольшей полнотой выразилось в литургической жизни древней церкви, поскольку именно Евхаристия была центром и основой этой жизни, основой культа и основой учения. Как писал св. Ириней Лионский (ум. ок. 200 г.), "наше учение согласно с Евхаристией, и Евхаристия, в свой черед, подтверждает наше учение" (PG, 7, 1028А). В древнейших дошедших до нас евхаристических молитвах говорится о "народе святом", который стяжал для Отца Христос, Сын Божий (например, в евхаристической молитве, приведенной в "Апостольском предании" св. Ипполита Римского, описывающем римскую литургическую практику III в.). Этот "святой народ" отождествляется с общиной, участвующей в богослужении и причащающейся Телу и Крови Христовым. Евхаристическая молитва, приводимая в "Учении двенадцати апостолов" ("Дидахе", не позднее II в.), завершается словами: "Кто свят (agios estin), тот пусть подходит, а кто нет, тот пусть кается. Маран-афа (Господь грядет). Аминь" (гл.Х). Представление о святости причащающейся общины сохраняется и в современном чине православной литургии, когда священник после чтения "Отче Наш" и перед причащением возглашает: "Святая святым (Ta agia tois agiois)", на что община (хор) отвечает словами: "Един Свят, Един Господь, Иисус Христос, во славу Бога Отца. Аминь", - Святые Дары ("Святая") даются святым, и их святость есть святость Христа, с Которым они соединяются в причастии (свидетельство о возгласе "Святая святым" имеется в катехитических сочинениях св. Кирилла Иерусалимского 348 г.).
Данный момент евхаристической службы заключает в себе определенную богословскую концепцию святости. Евхаристия есть соединение верующих (верных) с Богом, осуществление Царствия Божия в историческом бытии, движущемся к этому Царствию. Во время причастия вечность преображенного бытия (Царствия Небесного, пакибытия) реально присутствует во временном бытии, в земной жизни церковной общины. Верующие предстоят Богу вместе с небесными силами и таинственно изображают херувимов ("Иже херувимы тайно образующе..."). Причастие требует очищенности от греха (именно отсюда происходит позднейшее соединение таинства покаяния с причащением), которое и дается благодатью евхаристического богослужения. Вхождение верующих в вечность, в пакибытие, подготовленное их очищением, и образует их святость. Святость, таким образом, есть принадлежность к вечной жизни, причастность Божеству, предвосхищение в этом бытии грядущего пакибытия.
Из того же понимания исходила древняя церковь и в почитании в качестве святых отдельных лиц. В качестве святых почитаются те, чья причастность к Богу была явлена церкви как достоверный факт, спасение которых (т.е. вхождение в Царствие Небесное) обнаружилось еще теперь, до Страшного Суда. К таким лицам относились первоначально апостолы, об избранности которых для вечной жизни сказал сам Христос (Ин. 17. 21-24). К ним причислялись также ветхозаветные пророки и патриархи, о святости которых свидетельствовало Св. Писание. Таков же был взгляд и на мучеников, поскольку, согласно представлениям древней церкви, совершенный мучениками подвиг сразу же открывал перед ними Царствие Небесное. О причастности к Богу свидетельствовал дар чудотворения, который получал почивший святой. Канонизация (см.) святых, развившаяся со временем во вполне формальную процедуру, и составляет по своей сути церковное удостоверение в причастности святого к Богу.
Таким образом, святой - это всякий раз явление спасения, милости Божией к людям, благодати, посылаемой Богом своему народу. В Актах мученичества Перпетуи, Фелицитаты и других, с ними пострадавших (Passio Perpetuae et Felicitatis cum sociis), претерпевших мучения в Карфагене в 202 или 203 г., рассказывается, как Фелицитата незадолго до казни, уже находясь в темнице, разрешилась от беремени. Роды были настолько трудны, что солдаты, охранявшие ее, спрашивали: "Если теперь ты так страдаешь, то что же будет с тобой, когда тебя отдадут зверям?" Фелицитата отвечала: "Сейчас я страдаю потому, что терплю за себя, а тогда я буду страдать за другого [т.е. Христа] и этот другой будет во мне и будет страдать за меня". Подвиг, совершаемый святыми, рассматривается, таким образом, не столько как достижение самого святого, сколько как действие благодати Божией, как явление Божественного промысла. В Декрете Геласия (Decretum Gelasianum), латинском церковно-каноническом памятнике начала VI в., утверждается необходимость публичного чтения актов мученичества, в которых "победа мучеников и их удивительное исповедничество блистают через многоразличные перенесенные ими пытки. Ибо какой верующий может сомневаться, что их страдания превосходили меру человека и они смогли перенести их не благодаря собственной силе, а благодаря благодати и помощи Божией?" (PL, 59, 171). Итак, святые - это наглядное обнаружение промысла Божиего о человеке. Разнообразие же подвигов, приводящих к святости, свидетельствует о многообразии промысла: каждый святой со своим особым житием демонстрирует свой путь к святости и выступает как образец этого пути.
Святой открывает путь к Богу и в этом качестве выступает как заступник за людей перед Богом, как своего рода посредник между Богом к людьми. Развитие культа святых накладывается здесь на мощный пласт религиозных и социо-культурных представлений позднеантичного общества (равно как впоследствии на отчасти сходные представления других народов, переживающих христианизацию). Святой в своей функции защитника и заступника исполняет ту же миссию, которая в языческом мировосприятии приписывалась демонам (или другим мифологическим существам), охраняющим человека или весь его род и играющим роль посредника между человеком и высшими силами. Соответственно, культ святых отвечал тому ожиданию покровительства и защиты, которое было прочно укоренено в социо-культурной структуре позднеантичного общества, к святым обращались с молитвой в тех же случаях, когда ранее приносили жертвы богам и просили о помощи у героев. Именно это перенесение функций обусловливало в конечном итоге то закрепление различных сфер влияния за отдельными святыми, которое столь характерно как для западного, так и для восточного средневековья и обычно относится на счет так наз. "народной" религиозности.
С самого начала, однако, в христианском понимании святости выделяются определенные моменты, принципиально чуждые языческим культам. Святость человека соотнесена с человечеством Бога-Слова, со следованием по пути, проложенному страданиями и крестной смертью Христа. Поэтому все раннехристианские авторы настаивают на том, что мученики сделались причастными Богу именно благодаря своим вполне человеческим страданиям и мученической кончине. Близость к Богу в соединении с человечностью и обеспечивает святым возможность быть посредниками между Богом и людьми. Для языческих верований характерно, напротив, представление о непроходимой грани, отделяющей высшие силы от всего, сохраняющего человеческую природу, в частности, и от обожствляемых героев.
Вместе с тем, языческие верования приписывали посредничество между высшими силами и человеком прежде всего посредствующим духам (гениям, демонам или - в других системах - иным "низшим" духам). В христианстве аналогом этих верований является представление об ангелах-хранителях. Призывание святых в качестве посредников указывало на кардинальный пересмотр подобных представлений о миростроении. Наряду с ангелами, посредниками становились люди, сделавшиеся благодаря своему подвигу причастниками Божества. Заступничество святого и близость к нему (которая в силу почитания мощей выражалась во вполне конкретных и осязаемых формах) вводили верующего в близость к Богу и создавали религиозные переживания, практически не известные язычеству. Бл. Августин ("О граде Божием", VIII, 27) прямо противопоставляет путь к Богу через святых мучеников, которые богами не являются, но получили милость Божию своей добродетельной жизнью и кончиной, языческому обращению к демонам, которые могут быть добрыми и злыми, - ложному спиритуализму язычества противостоит здесь антропологизм христианства, основанный на вере в воплощение Бога-Слова.
Учение о заступничестве святых основано на представлении о единой церкви живых и мертвых, составляющей Тело Христово. Физическая смерть не отсекает верующего от церковной общины, и поэтому с древнейших времен в церкви установлены молитвы об усопших. Эти молитвы, согласно церковному учению, благотворны для усопших, содействуют их спасению. Как писал Св. Иоанн Златоуст, "ненапрасно бывают приношения за усопших, ненапрасно моления, ненапрасно милостыни: все это установил Дух Святой, желая, чтобы мы получили пользу друг через друга". Равным образом и святые, родившись через свое успение к вечной жизни, продолжают пребывать в церковной общине и могут выступать молитвенниками за нее и за отдельных верующих, обращающихся к ним за заступничеством.
В учении о святости, таким образом, содержится преодоление противостояния вещественного и духовного, тварного и нетварного, т.е. основных оппозиций, которые в дохристианских представлениях выступали как абсолютные границы, разделяющие божественное и человеческое, смертное и бессмертное. Святые, оказываясь "друзьями Божиими" и заступниками за людей перед Богом, соединяются в этом действовании с ангелами, т.е. бесплотными, невещественными силами; тем самым преодолевается оппозиция вещественного (материального, телесного) и духовного и вещественность перестает быть препятствием для соединения с Божеством. Вместе с тем святые являются теми тварными существами, которые приобщены к Богу, т.е. нетварному началу, и тем самым соединяют тварное человечество с нетварным Божеством. Эти элементы учения о святости формируются в последовательную богословскую систему, в полном объеме сформулированную в VII-VIII вв. преп. Максимом Исповедником и св. Иоанном Дамаскиным. Развивая учение о Божественных энергиях, они говорят о проникновении этих энергий в человеческую природу и о святости как результате такого проникновения. Поскольку в святости преодолевается противостояние духовного и вещественного, святые спасаются "телесно" (swmatikws), т.е. Божественными энергиями оказывается пронизана как их плоть, так и их образы (иконы). Это учение обосновывает почитание святых (см.) вообще, равно как и такие его формы, как поклонение мощам и иконам святых.
Надпись на вратах рая: «Считающих себя святыми, просьба не беспокоить»
Не все святые, кто ходит в церковь.
Английская пословица
Святость как качество личности – способность наладить идеальные отношения с Богом, избавиться от всех дурных качеств, иметь реальную чистоту сердца, в котором нет зависти и гордыни.
В давние времена жил один Человек. Святость его была так велика, что ей удивлялись даже ангелы, и нарочно сходили с неба, чтобы посмотреть: как, живя на земле, можно так уподобиться Богу? А сказали однажды ангелы Богу: — Господи, даруй этому человеку дар чудотворения! — Я согласен, – отвечал Господь. – Спросите у него, чего он хочет. И спросили ангелы святого: — Хочешь ли ты одним прикосновением рук дарить здоровье? — Нет, – ответил святой. – Пусть лучше Сам Господь творит это. — Не желаешь ли ты иметь такой дар слова, силой которого ты бы обращал грешников к покаянию? — Нет, это дело ангелов, а не слабого человека. Я молюсь об обращении грешников, но не обращаю. — Может, ты хочешь привлекать к себе сиянием добродетели, и тем прославить Бога? — Нет, привлекая к себе, я буду отвлекать людей от Бога. — Чего же ты хочешь? – спросили ангелы. — Чего мне еще хотеть? Да не лишит меня Господь милости Своей! А с ней у меня все будет. Но ангелы продолжали настаивать. — Хорошо, – отвечал святой, – Я хочу творить добро так, чтобы самому об этом не ведать. Ангелы смутились, но потом решили, что тень этого человека, которую он не видит, тоже может исцелять больных, облегчать на земле скорби и печали. Так и повелось с тех пор: где бы ни появлялся этот святой, тень его покрывала зеленью вытоптанные дороги, возвращала воду высохшим ручьям, под ней распускались цветы и высыхали слезы людские. А святой просто ходил по земле, распространяя вокруг себя добро, сам того не ведая.
Святость – это когда налажены идеальные отношения с Богом. Святость есть сущность Бога. Святость Бога – это любовь, всемогущество, премудрость, праведность, слава, величие и верность Бога. Святость всю жизнь стремится к Богу, стремится в материальном мире обогатиться добродетелями и, соответственно, избавиться от порочных качеств личности. Долго среди людей порочность не скроешь. Уши зависти, ненависти, гнева, и злобы всегда торчат, как ни прикрывай их доброжелательностью и дружелюбием.
Одна секунда общения со святым человеком способна в корне изменить жизнь другого человека. Святость говорит от чистого сердца, от нее идет истина, слова ее весомы, попадают прямо в сердце, поэтому запоминаются и побуждают действовать. Для святости безразлично в какой конфессии находится человек. Условие святости – реальная чистота сердца.
Существует 26 черт характера святой личности:
- 1. бесстрашие
- 2. чистота сознания
- 3. развитие духовного знания
- 4. благотворительность
- 5. самообладание
- 6. совершение жертвоприношений
- 7. изучение «Вед»
- 8. совершение аскез
- 9. простота
- 10. ненасилие
- 11. правдивость
- 12. отсутствие гнева
- 13. самоотречение
- 14. спокойствие (умиротворенность)
- 15. отсутствие стремления искать недостатки в других
- 16. сострадание ко всем живым существам
- 17. отсутствие алчности
- 18. мягкость (доброта)
- 19. смиренность
- 20. решимость
- 21. целеустремленность
- 22. всепрощение
- 23. стойкость
- 24. чистота
- 25. отсутствие зависти
- 26. отсутствие стремления к почестям (скромность)
В Бхагавад Гите (16, 1-3) сказано: «Верховный Господь сказал: Бесстрашие, очищение своего бытия, совершенствование в духовном знании, благотворительность, владение чувствами, совершение жертвоприношений, изучение Вед, совершение аскезы, простота, отказ от насилия, правдивость, негневливость, самоотречение, спокойствие, отсутствие стремления злословить, сострадание ко всем живым существам, отсутствие алчности, мягкость, скромность, решимость, целеустремленность, способность прощать, стойкость, чистота, отсутствие зависти и стремления к почестям — таковы, о сын Бхараты, божественные качества праведных людей, наделенных божественной природой».
Интересно, что человек, достигнув совершенства в одном из этих качеств личности, вытягивает за собой все остальные, приобретает широту сознания святости. При этом следует знать, что у каждого качества личности есть четыре разных проявления. Например, Чистота сознания:
Духовная — Достичь способности видеть Бога и полного осознания себя как Его слуги. В благости — Развить в себе качества святой личности. В страсти — Считать своё сознание очень чистым, постоянно указывая всем на это, и гордиться своей учёностью. В невежестве — Из невежества считать себя Богом или Его реинкарнацией, не понимая, какие качества присущи Богу и какие его частичкам.
Другой пример: Умиротворение: Духовное — Тот, кто постиг Господа — достигает умиротворения. В благости — Умиротворение это наслаждение миром в самом себе. В страсти — Человек становится умиротворённым, испытывая временное материальное счастье. В невежестве — Испытывает умиротворение под действием сна, одурманивающих веществ, плотского удовольствия, в ущерб самосовершенствованию.
Сострадание: Духовное Преданный Бога проявляет сострадание к тем убогим душам, которые лишены духовного знания, и просвещает их, чтобы помочь обрести духовное знание. В благости — По мнению прославленных своим великодушием святых, тот, кто испытывает боль при виде чужих страданий и радуется чужому счастью — тот обладает состраданием и исповедует вечные заветы религии. В страсти — Проявлять жалость только к близким людям и не замечать страданий всех остальных. В невежестве — Привязывать человека к порочной деятельности, из-за невежества, думая, что ему это поможет. По-настоящему сострадателен тот, кто открывает людям знание, которое делает их счастливыми, а не тот, кто с сочувствием кивает головой.
Петр Ковалев 2014 год
Дары, которыми Господь наделяет своих избранников, весьма многообразны, а поскольку святость - это прежде всего их проявление в людях, то и само это понятие включает в себя множество форм. Ввиду того что исторически христианство разделилось на несколько направлений, в каждом из них канонизация, то есть прославление того или иного угодника Божьего в имеет определённые особенности.
Понятие святости вошло в обиход ещё на самой заре христианства. Тогда к этой категории относили ветхозаветных праотцов, пророков, а также апостолов и мучеников, принявших страдания и смерть во имя Христа. В более поздний период, когда христианство стало государственной религией, в их число вошли благочестивые правители, цари, князья и многие другие.
Православная святость - это заимствованная из Византии и получившая на Руси дальнейшее развитие система, в соответствии с которой угодников Божьих, наиболее ярко отмеченных Его Дарами и своими деяниями заслуживших канонизации, подразделяют на несколько разрядов, или чинов. Такое деление носит весьма условный характер, поскольку во дни земной жизни святой мог прославиться самыми различными подвигами.
Ученики Христа, стяжавшие святость
Первенство в этом почётном ряду традиционно отводится апостолам - ближайшим ученикам и последователям Иисуса Христа, наделённым Им особыми дарами проповедования Слова Божьего, исцеления страждущих, изгнания бесов, и даже воскрешения мёртвых. Приняв на себя великую миссию распространения христианства, почти все они завершили жизнь мученической кончиной.
Из Евангелия мы узнаём, что на служение созданной Им Церкви, Иисус призвал двенадцать Своих ближайших учеников, но впоследствии к ним присоединились ещё семьдесят избранников, а также Все они канонизированы в чине святых апостолов. Святость апостолов носит особый характер, так как она была удостоверена Самим Иисусом Христом. Известно, что в середине III века, то есть ещё до победы христианства над язычеством, в их честь совершались богослужения, а в VI веке был установлен всеобщий праздник.
История христианства знает также имена целого ряда подвижников, стяжавших славу распространением христианства среди племён, погрязших в язычестве. Поскольку в своём служении они во многом уподобились апостолам, то были прославлены Церковью в чине равноапостольных и составили, таким образом, отдельный разряд. Их святость - это подвиг просвещения народов светом Христовой истины.
Святые дохристианской эпохи
Две последующие категории святых - пророки и праотцы, о которых уже говорилось в этой статье, пришли к нам из ветхозаветных времён. К первым относятся избранники, на которых Господь возложил особую миссию открывать людям Свою волю, или, иными словами, пророчествовать. В установлен определённый порядок их почитания, и несколько дней в году (главным образом в декабре) посвящаются памяти каждого из них.
Ветхий Завет включает в себя несколько книг пророков, особая ценность которых состоит в том, что в них содержится предсказание о неизбежном явлении в мир Мессии, посланного для избавления людей от проклятия первородного греха. Значение этих святых столь велико, что одного из них - пророка Исайю, жившего в VIII веке до Рождества Христова, принято даже именовать «пятым евангелистом».
К праотцам относятся жившие в ветхозаветные времена благочестивые патриархи, а также именуемые богоотцами родители Пресвятой Девы Марии - праведные Иоаким и Анна. Их святость - это результат деяний, способствовавших приходу в мир Мессии, принесшего людям спасение от вечной смерти.
Святые преемники апостолов
Явление на земле Сына Божьего дало толчок появлению многочисленного сонма святых, ставших преемниками апостолов и возглавивших христианские общины. Тех архиереев, кто, находясь на высших ступенях пастырского служения, явил пример высокого благочестия и самоотвержения, церковь уже на протяжении двух тысячелетий прославляет в чине святителей.
В их число вошло большое количество епископов, архиепископов, митрополитов и патриархов, способствовавших укреплению веры и неуклонно противостоявших расколам и ереси. Наиболее ярким примером таких церковных иерархов являются святители Николай Чудотворец, Григорий Богослов и ряд других.
Известно, что праведность и благочестие, явленные служителями Божьими, нередко бывают вознаграждены ниспосланными свыше дарами, одним из которых является способность к чудотворению. Именно поэтому, читая житии многих святителей, можно встретить описания сотворённых ими чудес. Как правило, это исцеления недужных, воскрешение умерших, предсказание будущего и усмирение природных стихий.
Добропобедные мученики Христовы
Особую категорию составляют чины святости, связанные со страданием за Христа. К ним причислены те, кто своей готовностью принять мучения и смерть засвидетельствовал веру в победу Сына Божьего над вечной смертью. Святые, относящиеся к этой весьма многочисленной группе, подразделяются на несколько категорий.
Тех, кто сподобился претерпеть наиболее тяжкие и продолжительные мучения, принято называть великомучениками (святые - Пантелеймон, Георгий Победоносец, Если таким добровольным страдальцем оказался епископ или священник, то его именуют священномучеником (Гермоген, Игнатий Богоносец). Монах, принявший за веру Христову мучения и смерть, прославляется в чине преподобномучеников (великая княгиня Елизавета Фёдоровна). Существует также категория страстотерпцев. К ней относятся те, кто принял смерть и мучения от рук своих же братьев по вере (святые князья Борис и Глеб).
Святость, рождённая в бурях XX века
Сонм православных мучеников значительно пополнился в XX веке, большая часть которого стала периодом гонений на церковь, превосходящих по своей жестокости то, что ей пришлось пережить в первые века христианства. Этот период явил миру целую плеяду новомучеников и исповедников, пострадавших в результате массовых репрессий, но не отрекшихся от веры.
К исповедникам причислены те, кто продолжал открыто провозглашать (исповедовать) веру, невзирая на угрозу тюрьмы и даже смерти. В отличие от мучеников, эти люди умерли не насильственной смертью, но тем не менее претерпели тяжкие гонения. Их святость - это проявление готовности к самопожертвованию.
Примерами таких подвигов наполнены практически все десятилетия богоборческого режима в России. Вышеперечисленные категории можно также охарактеризовать как чины святости, напрямую связанные со страданием Христа, поскольку прославленные в них святые, претерпевая страдания, уподоблялись Спасителю.
Святые, при жизни уподобившиеся ангелам
Это высокое звание является свидетельством того, что, отрешившись от суетного мира и поборов в себе движение страстей, они ещё при жизни уподобились, то есть стали подобны ангелам Божьим. Их сонм украшают имена святых преподобных Сергия Радонежского, Серафима Саровского, Феофана Затворника и многих других.
Сонм благоверных правителей
Православная Церковь чтит также память тех своих чад, кто, находясь на вершине власти, употреблял её на укрепление веры и дела милосердия. По завершении своего жизненного пути они причисляются к лику благоверных. К этой категории относятся цари, царицы, князья и княгини.
Такая традиция пришла на Русь из Византии, где императоры вели активное участие в жизни церкви и имели широкие полномочия в решении наиболее важных религиозных вопросов. В наши дни многим знакомы иконы с изображением благоверных князей Дмитрия Донского, Александра Невского и Даниила Московского, чело которых украшает нимб - символ святости.
Праведники и бессребреники, воссиявшие в ангельском чине
Праведность является неотъемлемой стороной жизни каждого святого, но даже среди них есть те, кто особенно преуспел в этой добродетели и явил собой пример в назидание потомкам. Они включены в отдельный чин и прославлены в лике праведных. Таких имён российская церковь знает немало - это праведные Иоанн Кронштадтский, Стефан Омский и Алексий (Мечев). К ним же могут принадлежать и миряне, например адмирал Ушаков и Симеон Верхотурский.
Одним из следствий праведности является потребность в бескорыстном служении людям. Святые, украсившие свою жизнь этим подвигом, именуются бессребрениками и также составляют самостоятельную группу. В их число входят главным образом врачи, исповедовавшие принцип «каждый талант даётся Богом, и должен быть использован в Его прославление».
Их сонм неисчислим, и едва ли найдётся человек, не слышавший имён таких святых, как бессребреники Пантелеймон или Косма и Демьян. Они же канонизированы и в чине великомучеников, что является довольно частым явлением, когда один и тот же святой прославляет Бога различными подвигами.
Презираемые и побиваемые носители правды Божьей
И наконец, ещё один чин, на протяжении многих веков пользовавшийся особым почётом в России, - блаженные. Эта форма святости весьма необычна и во многом парадоксальна. Блаженными, или, иначе говоря, юродивыми, на Руси издревле называли тех, кто, прикрываясь внешним безумием, попирал все общепринятые мирские ценности, в том числе и показное внешнее благочестие.
Нередко их поведение было столь провокационным, что со стороны окружающих они подвергались не только оскорблениям и унижениям, но и побоям. Однако в итоге такое самоуничижение и добровольные страдания рассматривались как следование примеру Христа. Среди российских святых в лике блаженных прославлено более двадцати человек, наиболее известными из которых являются Ксения Петербургская и Андрей Константинопольский.
Само слово «святость», кроме сугубо религиозного значения, в мирской жизни часто используется для обозначения предметов и понятий, требующих к себе особо почтительного и даже благоговейного отношения. Едва ли, например, кто-то станет оспаривать справедливость таких выражений, как «святость материнства» или «святая память павших героев». В этих примерах нет религиозного подтекста, но тем не менее упоминание святости всегда ассоциируется у нас с проявлениями духовного величия и чистоты.
Вопрос: Юрий Кириллович, чтобы наше стремление к чистоте Церкви невесты Христовой и стремление к личной святости не противопоставлялось стремлению к единству, я предлагаю поговорить, о том - что есть СВЯТОСТЬ.
Ответ: Тема святости неисчерпаема. Это обусловлено тем, что святость есть сущность Бога. «Я свят». – говорит Господь. Лев. 11:44. Исайя описывает видение небесного царства: «Свят, свят, свят Господь Саваоф! Вся земля полна славы Его»! Ис. 6:3. Подобное видел и апостол Иоанн: «Свят, свят, свят Господь, Бог Вседержитель, Который был, есть и грядет». Откр. 4:8.
Святость Бога Отца показывает и святость Сына, святость Иисуса Христа. Святость Иисуса и в слове Отца в день крещения, «сей есть Сын мой возлюбленный», и в обращении Сына к Отцу: «Отче святой»! Святость Иисуса Христа в том, что Дух Святой сошёл на Него в виде голубя. Святость Иисуса в его сущностном единстве с Отцом. «Мы видели славу Его, славу как Единородного от Отца». Святость Бога Отца подчёркивает и Дух Божий, который явлен нам как Дух Святой. Это имя по-особому подчёркивает святость Бога. Я намеренно отмечаю Троицу, как Бога в трёх лицах, в которых ясно отражена святость.
Мы цитируем тексты Священного Писания, которые определённо открывают нам Святого Бога. Но дать чёткую характеристику Святости от этого не становится легче. Святой – значит святой.
Святость Бога – это всемогущество Бога.
Святость Бога — Это премудрость Бога.
Святость Бога – Это праведность Бога.
Святость Бога – это слава Бога.
Святость Бога – это величие Бога.
Святость Бога – это верность Бога.
Святость Бога — это любовь Бога.
Святость человека в таком случае может возникать лишь как принадлежность к Святому Богу. «Итак, если вы будете слушаться гласа Моего и соблюдать завет Мой, то будете Моим уделом из всех народов, ибо Моя вся земля, а вы будете у Меня царством священников и народом святым ». Исх.19:5,6. Так же дело обстоит, например, с днём субботним. «Шесть дней делайте дела, а день седьмой должен быть у вас святым , суббота покоя Господу ». Исх.35:2.
Это акт Бога! Никакие усилия человека не могли сделать его святым. Но Бог своим могуществом, совершает акт любви и отделяет человека для Себя. Он освящает его Собою, и делает его святым. Всё что посвящено Богу, становится свято! «Я Господь, выведший вас из земли египетской, чтобы быть вашим Богом. Итак, будьте святы, потому что Я свят . Лев.11:45.
Бог отделяет себе людей, и объявляет и святыми, т.е. отделёнными для Себя. Бог даёт им Закон, соблюдая который они сохраняют себя в святости. Это обязательное условие. Закон включает в себя принесение кровных жертв, соблюдение нравственных норм, соблюдение себя в чистоте.
Из этого текста, очевидно, что власть Бога над этими людьми, и покорность людей Богу, создаёт условие для святости людей. Бог освящает их Собою. «И сказал Бог: «Не подходи сюда; сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, – земля святая». Исх.3:5.
Так же как земля свята, потому что Бог освятил её Собою, так и люди становятся святы, потому, что Бог освятил их Собою. Бог живёт среди этих людей. Люди отличаются от земли тем, что имеют волю и Бог, будучи Всемогущим, призывает людей к добровольному признанию Его власти, и исполнению Его законов. Бог даёт Закон, исполняя который народ пребывает в святости, и, нарушая который, лишается святости. Это краткое описание святости, как она открыта нам в Ветхом Завете.
Что же произошло с приходом Христа на землю? Ведь на земле проклятой за грех человека все люди были грешники.
Истинный Человек Христос исполнив Закон, стал совершенной жертвой принесённой Богу за всех людей. Воскресший Христос, вошёл в небесное святилище со Своею Кровью и заплатил за грехи всех людей. Святой Господь, таким образом, упраздняет неодолимую преграду между святым Богом и человеком. Преграда эта грех. Возмездие за грех смерть. Смерть Святого Христа стала жертвой, пролитая кровь стала ценой, уплатив которую, любой человек может получить прощение грехов, т.е. получить свободу от власти греха, и свободный доступ к Богу Отцу. Сказать проще, теперь каждый человек, у которого пробуждается желание обратиться к святому Богу, может взять Кровь Иисуса Христа, взять Его святое Тело, и прийти к Богу, попросить у Него прощение. Взять Его Кровь и Тело, значит просто поверить в их реальность и действенность. Попросить, значит сказать об этом Богу, иногда такое обращение к Богу называют молитвой. Кровь и Тело Иисуса Христа достаточная плата за все наши согрешения. Один раз и навсегда. Бог в ответ даёт такому человеку прощение, вводит его в Тело Церковь, и наполняет его Духом Святым.
Исполняется обещание древности: «И дам вам сердце новое, и дух новый дам вам; и возьму из плоти вашей сердце каменное, и дам вам сердце плотяное. Вложу внутрь вас Дух Мой и сделаю то, что вы будете ходить в заповедях Моих и уставы Мои будете соблюдать и выполнять». Иез.36:26,27.
Итак, я спасен, я свят. Ведь я храм живущего во мне Духа Святого. Я теперь дитя Небесного Отца. Это ответ Отца на молитву Христа: «Да будут все едины, как Ты, Отче, во Мне и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едины, – да уверует мир, что Ты послал Меня». Иоан.17:21. Я, приняв Христа, соединился с Ним, и таким образом соединился с Отцом. Все качества присущие Сыну Божьему Иисусу Христу, перешли и мне. Они на самом деле вменяются мне. Право называться и быть чадом Божьим вменяется мне. «Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы нам называться и быть детьми Божьими». Иоан. 3:1.
Святость Его вменяется мне. «Но вы – род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет»; 1Пет.2:9.
Праведность Его вменяется мне. Воскресенье Его вменяется мне. Чувства Его вменяются мне. Любовь Его вменяется мне. Послушание Его вменяется мне. Смирение Его вменяется мне. Кротость Его вменяется мне. Всё, что есть Христос, истинный человек, вменяется мне. Это как скрижали Завета были даны Моисею, и народу Божьему. Вот они заповеди, исполняя которые ты будешь свят! Теперь же не скрижали каменные, но сердце новое. «Уже не я живу, но живёт во мне Христос»!
Я ведь Тело Христа и Кровь Его принял и принимаю. Нет ведь иного пути из греха и проклятия выйти, и к Богу святому войти. Только во Христе! Перед таким даром Божьей любви я падаю на лицо своё, и как Павел апостол шепчу. Ничего не хочу, всё сор, всё ничто. Хочу пребыть в Тебе, хочу познать Тебя, хочу исполнится Твоею святостью, Твоею любовью, Твоею полнотой. Хочу познавать Тебя. Хочу возрастать в Тебе. Хочу сокрыться в Тебе. И всякое приближение к Нему, открывает во мне, что я ещё не совершен, я ещё не достиг, как Павел апостол говорит « я не почитаю себя достигшим». Я также вижу, как трудно отвергать похоти плоти, как трудно побеждать соблазны, как трудно просто быть честным. Как невозможно быть смиренным, как не в силах любить даже ближних, не то, что врагов, как не в силах полагать душу свою за друзей своих. Я понимаю это в себе, я вижу рядом с собой братьев моих, также отвергающих плотские страсти, борющихся с соблазнами, падающих и снова встающих, и я не могу их судить, я только молюсь за них, я поддерживаю их в этой борьбе. Я говорю, как древний пророк: «Каждый помогает своему товарищу и говорит своему брату: «Крепись!» Ис.41:6. Крепись брат!
Тем более, что наше погружение в Иисуса совершается в церкви, в общении, в обязательном сослужении с единоверцами. Крепись брат!
« Поэтому преклоняю колени мои пред Отцом Господа нашего Иисуса Христа, от Которого именуется всякое отечество на небесах и на земле, да даст вам, по богатству славы Своей, крепко утвердиться Духом Его во внутреннем человеке, верой вселиться Христу в сердца ваши, чтобы вы, укорененные и утвержденные в любви, могли постигнуть со всеми святыми , что есть широта и долгота, и глубина и высота, и уразуметь превосходящую разумение любовь Христову, дабы вам исполниться всей полнотой Божией ». Еф.3:14-19. На коленях молюсь за братьев моих! Со всеми святыми. Очень важно это условие. Со всеми святыми! Уразуметь и исполниться!
Святость наша только в совокупном искупленном народе – церкви. Это обстоятельство не вытекает из вопроса, но оно чрезвычайно важно. Христос создаёт из людей святую Церковь. В Писание представлен образ церкви – задние из камней, где каждый уверовавший камень. Приступая к Нему…. Попробуйте в таком качестве заниматься шлифовкой соседних камней. Сами, шлифуйте себя, испытывайте себя, достигайте совершенства. Занимайтесь брёвнами в своём глазу, чтобы не лезть в глаз ближнего. Камень выпадет, и он уже не часть храма, но просто камень при дороге, претыкание ногам. В таком образе церкви единство само собой разумеющееся.
Иной образ церкви – тело, глава которого Христос, где каждый святой христианин, член тела. В этом образе апостол Павел прямо говорит: Скажет ли рука ноге, скажет ли глаз уху,… И в этом образе отчётливо видно. Рука вне тела ничто. Глаз вне тела ничто. Нога вне тела ничто. В этом образе единство само собой разумеющееся.
Иной образ церкви – Виноградная лоза, Христос, а ветви лозы, члены Церкви. И в этом образе, даже более чем в других, совершенно очевидно, что единство естественное состояние, однако ни одна ветвь не может упрекать другую. Отец Мой виноградарь. Одни ветви Он обрезает, чтобы больше приносила плода. Ветви, не приносящие плода, Он отсекает и бросает в огонь. И этот образ церкви показывает единство, как само собою разумеющееся.
Апостол Иоанн так и написал: « Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы. Если мы говорим, что имеем общение с Ним, а ходим во тьме, то мы лжем и не поступаем по истине; если же ходим во свете, подобно как Он во свете, то имеем общение друг с другом, и кровь Иисуса Христа, Сына Его, очищает нас от всякого греха». 1Иоан.1:5-7.
В одном стихе Духу Святому угодно показать неразрывность святости и единства.
Термины «святое», «священное», «святость» означают обладание Божественной Благодатью. Святость неотрывна от сердцевины христианского учения — понятия о Боге. В православии Бог выступает нравственным Законом, диктующим систему ценностей и способ взаимоотношения между людьми.
Русские мыслители отмечают, что западный человек исторически при-вык дорожить своим социальным положением и жизненными удобствами. А русскому человеку, даже знатного происхождения, это было несвойственно. Бескрайние просторы страны, суровый климат, незащищенность от набегов кочевников, испытания во время татаро-монгольского ига, постоянная угроза нападения со стороны Европы — все это содействовало устремлению русского человека к справедливому и вечному Царству Небесному, к духовным, а отнюдь не к материальным ценностям. Идеал святости стал для русского человека высшим моральным идеалом, воплощением в земной жизни непреходящих духовных ценностей. Ибо, как сказано в Священном Писании, «не хлебом единым...».
В Киевской Руси христианское учение, воспринятое от Византии, соединилось с основами духовного мировоззрения и культурными традициями славян, составляющих ее население. В результате этого соединения и сформировалась многосторонняя духовная мощь, подразумеваемая под понятием святости Руси. Понятие русской святости сложно и многогранно, в него входят внутренние убеждения русского православного человека и их внешние проявления на различных уровнях — от поведения отдельного человека до культуры и традиционного устройства жизни государства. К внутренним убеждениям русского православного человека относятся абсолютное принятие им Символа Веры и следование основным заповедям Ветхого и Нового Завета; почитание Креста Господня; принятие святости как высшего критерия внешней и внутренней красоты; особое почитание святых икон и незыблемая вера в покровительство Иисуса Христа, Пресвятой Богородицы и святых через их чудотворные иконы и мощи; восприятие жизни святых как образца для подражания и т. д. К внешним проявлениям святости относятся каноны и уникальный стиль русской иконописи; особое отношение к православному храму и уникальность русского храмового зодчества; таинства, обряды и обычаи Русской Православной Церкви; установление православных праздников и традиций их празднования; почитание русского старчества; отражение святости в произведениях литературы и искусства и многое, многое другое.
Уже во время выбора святым равноапостольным князем Владимиром единой новой веры, способной объединить славянские племена в мощное государство Киевскую Русь, одним из основополагающих доводов в пользу греческой православной веры стало пережитое послами князя чувство красоты и связанное с ним ощущение святости от богослужения в соборе Святой Софии в Константинополе. Принятие красоты как святости исторически созвучно русской душе, ее зарождение и развитие присуще самой уникальной славянской цивилизации, полностью сформировавшейся к X веку.
В дальнейшем это восприятие русскими людьми красоты как святости нашло свое естественное развитие в храмовой архитектуре, в искусстве и культуре Руси. Так, в храмовой русской архитектуре оно выразилось в высоком божественном символизме многоглавия русских православных храмов, в уникальной белокаменной резьбе, в известных во всем мире деревянных храмах, поражающих своим великолепием и искусством древних русских мастеров, а также в неповторимом исконно русском шатровом зодчестве.
Во внутреннем устройстве храмов святость нашла свое отражение в иконостасе, заменившем обычную алтарную преграду христианских храмов Запада и Востока. Вы уже знаете, что иконостас является символическим отображением собрания святых небожителей, которые лицом к лицу с верующими присутствуют на богослужении. И в немалой степени с выражением глубокого почтения к святым ликам богослужения в Русской Православной Церкви принято совершать стоя, с отданием поясных и земных поклонов, подчеркивая преклонение русского православного человека перед Величием Божиим и перед святостью тех, кто стоит с ним рядом.
В искусстве восприятие красоты как святости и возвышенного величия нашло свое отражение в формировании уникальной русской школы иконописи. Наши предки хорошо понимали, что визуальный образ оказывает на душу человека наиболее сильное воздействие. По выражению отца Павла Флоренского, «Бог в православии не доказуется, а показуется», то есть икона — это молчаливый способ проповеди от сердца к сердцу. На протяжении всей истории крещения и укрепления православной веры на Руси параллельно с переводом Библии на церковнославянский язык шел процесс формирования русского православного образа как визуальной формулы Божественного Откровения.
Когда-то послы князя Владимира увидели в Святой Софии образ неба на земле, икону Царства Божия, и это убедило их в истинности православной греческой веры лучше слов богослужения, которых они не понимали. Спустя тысячелетие русская православная икона была официально признана как духовный феномен русского народа. Подробнее о русской иконографии вы узнаете при изучении главы «Православная икона».
Кроме того, будучи удивительно поэтичной, русская душа стремилась придать особое музыкальное звучание красоте как святости. Это нашло свое воплощение в духовной музыке, которая наиболее точно показала высокую поэтичность церковнославянского языка.
Поиск наиболее сильного звукового выражения святости русской души привел к особой роли колокольных звонов на Руси и их разнообразию. Как вы знаете, только в русских православных храмах колокольня совмещена с храмом, на ней находятся несколько разных по звучанию колоколов, позволяющих создавать истинно русские православные колокольные звоны.
Внеся национальные черты в храмовую архитектуру и внутреннее убранство православного храма, выработав неповторимый светлый и возвышенный стиль русского иконописания, разработав национальные черты православного русского богослужения, дополнив его новыми обычаями и обрядами, Русская Православная Церковь тем самым прочно связала понятие красоты как проявления святости с национальным самосознанием русских людей.
Другим, не менее важным доводом в пользу принятия православной веры Русью стали рассказы греческого миссионера о содержании Библии. Основные заповеди Ветхого и Нового Завета оказались созвучными терпеливой, незлобивой, тесно связанной с родной землей и открытой славянской душе. Неудивительно, что с учетом уникальной способности русского самосознания все воспринятое извне, новое постепенно превращать в национальное: Символ Веры и основные заповеди Ветхого и Нового Завета очень скоро стали определять внутреннее самосознание русского «нового» человека. Из глубины веков от наших далеких предков дошел к нам призыв: «Русь Святая! Храни Веру Православную!» Исторически так сложилось, что именно в сохранении незыблемости основ православной веры ради спасения страны и каждого русского человека, а также в спасении всего мира от пришествия Антихриста видели наши предки историческое назначение Руси как государства. В этом заключался для русских людей смысл патриотизма и верности Отечеству!
Особое место в принятии святости русской земли занимает почитание Иисуса Христа и Божией Матери, во имя Которых освящались православные храмы. Русский народ исторически считает себя находящимся под особым покровительством Пресвятой Богородицы, а самой России с давних времен предписывается особая миссия защиты православия от ересей и чуждых влияний других религий.
Вы знаете, что сразу после Крещения Киевской Руси святой равноапостольный князь Владимир посвятил Киев как столицу государства, а от него и всю Киевскую Русь владычеству Божией Матери, освятив в честь Успения Божией Матери главный православный киевский храм. Пресвятая Богородица в русском самосознании прочно ассоциируется с самой главной Заступницей Руси перед Богом.
Немало известно чудес заступничества, совершенных за Русь и русских людей во времена страшных битв и испытаний главной святыней Руси — Владимирской иконой Божией Матери. Образ Божией Матери первым написал апостол Лука с Самой Девы Марии во время Ее земной жизни. Вы знаете также и о чудесах, совершенных во имя спасения Руси Казанской иконой Божией Матери.
А обретение иконы Божией Матери «Державная» во время отречения от престола последнего русского императора стало знаком особого благоволения Богородицы к Святой Руси и взятия России под покровительство Божией Матери. Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) сказал: «Матерь Божия всегда защищала и миловала Русь, наказывала и вновь возвращала Свою любовь людям, прошедшим ради грехов своих сквозь страдания, покаянием и страданием очистившим свои сердца».
Бесчисленное множество чудес связано и со многими другими иконами Пресвятой Богородицы, знакомство с которыми вас ждет при изучении главы, посвященной православной иконе.
Также в понятие русской святости включается и почитание на Руси святых ангелов. Особо чтимы на Руси Архангел или Аристратиг Михаил, Архангел Гавриил и получаемый каждым православным человеком после крещения Ангел Хранитель. Почитание святых ангелов — бестелесных и бессмертных духов, одаренных Богом более высокими, нежели у человека, силами и способностями, связано с заложенным веками в русском человеке стремлением спасти свою душу, которая также является бестелесной и бессмертной, подобной ангельскому началу в человеке.
Кроме того, в Русской Православной Церкви выработалась целая система почитаемых святых людей, чья святость вызывала особое преклонение и чинопочитание, их защиты просили и их память чтили, посвящая им иконы, храмы, молитвы. Святые люди очень часто называются угодниками Божиими, так как они своей праведной земной жизнью угодили Богу, а теперь, пребывая на небе, они молятся Богу за живущих на земле, помогая им. По словам В. Н. Крупина, святые — «это люди, хранящие и передающие духовную энергию. Она сохраняет и нашу душу, и духовную жизнь государства. Государство без души обречено на гибель. Молитва святых — это главное в духовной жизни. Она направлена на созидание и мощь государства». Подробно с русскими святыми вы познакомитесь при изучении заключительного параграфа этой главы.
Одной из характерных особенностей русской святости является старчество, получившее особое распространение в XIX - начале XX в. Старец — это монах, всей душой воспринявший учение Иисуса Христа и достигнувший личной святости через духовную силу, молитвенный образ жизни и полное самоотречение. К старцам шли за утешением и исцелением от телесных и духовных недугов, за советом и руководством те, кто запутался в своих житейских делах, кто искал справедливости. Именно старцы формировали ту «загадочную русскую душу», которая восхищала и удивляла другие народы своим благородством, духовной силой и чистотой.
Ф. М. Достоевский так определял место старчества в русской святости; «...для смиренной души русского простолюдина, измученной трудом и горем, а главное, всегдашнею несправедливостью и всегдашним грехом, как своим, так и мировым, нет сильнее потребности и утешения, как обрести святыню или святого, пасть пред ним и поклониться ему: «Если у нас грех, неправда и искушение, то все равно есть на земле там-то, где-то святой и высший; у того зато — правда... значит, не умирает она па земле, а, стало быть, когда-нибудь и к нам перейдет и воцарится по всей земле, как обещано». Основоположником русского старчества был великий старей Паисий Величковский (1722-1794). Основой его учения была «Филокалия» — сбор-ник поучений отцов Церкви об очищении души от страстей и грехов, средствах и способах восхождения к этому очищению, а также о молитве Господней. Этот сборник был переведен на церковнославянский язык и издан в России в 1793 г. под названием «Добротолюбие».
Ученики старца Паисия в начале XIX века восстановили пришедший в запустение недалеко от города Козельска Калужской губернии старинный монастырь — Оптину пустынь. И уже при следующем великом старце Оптиной пустыни, Леониде (1768-1841), началось массовое паломничество в Оптину пустынь, а сам монастырь стал центром русского старчества. Старец Леонид имел большое влияние на обычных мирян; крестьян и горожан. В народе про него говорили: «Он для нас, бедных, пуще отца родного. Мы без него, почитай, круглые сироты». Калужский епископ по недоразумению запрещал старцу Леониду принимать паломников в его монастырской келье, но люди сутками стояли у кельи старца и у ворот монастыря в очереди за советом, благословением и простой молитвой старца за здоровье их близких. Поэтому в ответ на запрещение старец Леонид ответил: «Делайте со мной, что хотите! Хоть в Сибирь меня сошлите: посмотрите на этих больных — могу ли я отказать им в молитве, на которую они только и надеются, которой ждут и которая по их вере и усердию к Божией Матери подает им исцеление?!»
Русские люди всех сословий, включая царские семьи и самих царей, свято верили старцам. К старцам Оптиной пустыни обращались Н. В. Гоголь, А. К. Толстой, Ф. М. Достоевский. Известно, что перед своей смертью в октябре 1910 года Л. Н. Толстой, отлученный от официальной Церкви, стремился доехать в Оптину пустынь, но по дороге заболел и вынужден был сойти с поезда. Он сразу же послал телеграмму в Пустынь с просьбой прислать к нему старца, и эта просьба была незамедлительно удовлетворена.
Оптинские старцы учили русский народ формуле русской святости: «Молиться и верить, надеяться и терпеть, прощать и любить». Прочитайте в дополнительной хрестоматии о некоторых известных старцах Оптиной пустыни.
Во все времена на формирование основ святости Русской земли, а также на воспитание и развитие в русских людях высокой духовности и нравственности, построенной на соблюдении канонов православной веры, решающее влияние оказывала русская философская мысль и русская литература, ведь сказано в Евангелии: «В начале было Слово...»
